Демократия и деспотизм у павианов

[macroevolution]

Интересная статья в свежем выпуске Science.

Жесткая социальная иерархия у павианов сочетается с «демократическим» способом принятия коллективных решений

Наблюдения за группой павианов-анубисов, выполненные при помощи GPS-ошейников, показали, что механизмы принятия коллективных решений у этих животных более демократичны, чем считалось. Высокоранговые особи, включая альфа-самца, инициировали переход группы на новое место не чаще, чем низкоранговые. Вероятность того, что за направившимися куда-то индивидами последуют другие, зависит от числа потенциальных лидеров, скорости и прямолинейности их движения, а также от согласованности направлений. Если угол между направлениями движения двух лидеров не превышает 90°, последователи обычно выбирают промежуточное направление («компромисс»), если же лидеры разбредаются совсем в разные стороны, последователи идут за одним из них, игнорируя второго, который в итоге поворачивает и присоединяется к группе. Исследование показало, что даже в деспотическом обществе павианов присутствуют «демократические» элементы. Впрочем, этот вывод, по-видимому, справедлив только для ситуаций, в которых «демократия» не вступает в конфликт с корыстными интересами альфа-самца.

...

Таким образом, жесткая социальная иерархия у павианов-анубисов сочетается с довольно демократичным способом принятия коллективных решений в повседневной жизни, что позволяет даже низкоранговым особям иногда брать на себя роль лидеров. С другой стороны, прежние исследования показали, что альфа-самец вполне способен навязать группе своё деспотическое решение, если ему это выгодно. Например, если речь идет о ценном ресурсе, который сконцентрирован в одном месте и который поэтому легко присвоить, ни с кем не делясь. Логично предположить, что баланс между деспотизмом и демократией будет связан с наличием таких легко монополизируемых ценных ресурсов. Здесь трудно не вспомнить рассуждения экономистов о так называемом «ресурсном проклятии» (см. Resource curse): предполагается, что страны, богатые природными ресурсами, часто отстают в развитии, потому что эти ресурсы представляют собой слишком большой соблазн для властвующей элиты, которая может просто присвоить их и жить припеваючи вместо того, чтобы способствовать развитию эффективных общественных институтов.

Читать полностью

Comments

[igor-schwab.livejournal.com]

К сожалению, по нынешним временам нужно относиться с большой осторожностью к высказываниям даже самых компетентных экономистов, когда они начинают высказываться о российской политике. И Гуриев тут не исключение, а правило. Вообще-то под ресурсным проклятием в основном подразумевают т.н. "голландскую болезнь", которой, увы и ах, в России как не наблюдалось,так и не наблюдается.

[macroevolution.livejournal.com]

Не собираюсь ввязываться в диспут по экономике, в которой не разбираюсь, но даже беглый поиск по литературе показывает, что "голландская болезнь" - лишь один из пунктов в перечне возможных механизмов "ресурсного проклятия". И что механизм, о котором я написал, упоминается далеко не только Гуриевым. В англ. википедии, в статье resource curse, он тоже описан, со ссылками. Поэтому тот факт, что упоминание этого механизма не вызывает у вас ничего, кроме смеха - не мои проблемы. Разбирайтесь со своими коллегами-экономистами, ну и вики исправьте хотя бы.

[macroevolution.livejournal.com]

Из книги еще одного весьма компетентного экономиста:
"На протяжении последних десятилетий появилось немало работ, посвященных влиянию ресурсного богатства на экономическое развитие. Точно определить, что такое ресурсное богатство, непросто. Одни авторы определяют его как долю сырьевых ресурсов в экспорте, объеме валового внутреннего продукта, другие – как площадь территории, приходящейся на 1 жителя страны. Важно, что независимо от определения результаты исследований оказывались близкими.[151] Они демонстрируют статистически значимую негативную корреляцию между долгосрочными темпами экономического роста и ресурсным богатством.[152] Попросту говоря, наличие природных богатств не только не гарантирует государству будущего процветания, но скорее всего, осложнит путь к таковому.
Типичный пример из этого печального ряда, один из многих, – Нигерия. Крупные нефтяные месторождения здесь были введены в эксплуатацию в 1965 г. В течение последующих 35 лет совокупные доходы от добычи нефти, если исключить платежи международным нефтяным корпорациям, составили примерно 350 млрд долл. (в ценах 1995 г.). В 1965 г. душевой ВВП был равен 245 долл. К 2000 г. он остался на том же уровне.[153]
Исследователи спорят о том, какой из факторов, связанных с ресурсообеспеченностью, создает наибольшие препятствия на пути динамичного экономического роста.[154] Однако набор рисков, связанных с ресурсным богатством, хорошо описан.[155]
Природные ресурсы, связанные с ними возможности извлечения рентных доходов позволяют властям очередной «ухватившей бога за бороду» страны наращивать бюджетные поступления, нимало не озабочиваясь повышением общих налогов[156] (табл. 3.1).[157]
Это означает, что у власть предержащих нет необходимости налаживать долговременный диалог с обществом – налогоплательщиками и их представителями. Тот исторический диалог (ведущий к компромиссу), который только и прокладывает русло формирования набора институтов, ограничивающих произвол власти, обеспечивающих гарантии прав и свобод граждан. Благодаря этому трудному диалогу создаются правила игры, позволяющие запустить механизм современного экономического роста.[158] Вот и получается, что шансы на создание системы сдержек и противовесов (популярнейший в ельцинское время, а ныне вышедший из моды комплекс пошлин), надежных институтов, позволяющих ограничивать коррупцию и произвол властей и чиновничества, у населения в богатых ресурсами странах меньше, чем в тех, которые подобными ресурсами обделены."