![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
macroevolution) wrote2012-03-12 10:29 pm
Хорошие новости: скоро напечатают "Слепого часовщика"
Оригинал взят у
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif){kind=small}
antongopko в О собаках и лошадяхТомаса Гексли называли, как известно, "бульдогом Дарвина". Докинза называют "дарвиновским ротвейлером". Меня же один приятель в шутку окрестил так: русская псовая борзая Докинза. Ну что ж, мне это лестно.
И вот на прошлой неделе я закончил долгий, почти двухлетний, труд по переводу третьей книги Докинза - "Слепого часовщика". Перевод уже в редакции и осенью будет напечатан.
Книга эта особенная. Она не отличается ни опьяняющим революционным новаторством "Эгоистичного гена", ни глубоководными погружениями в философские пучины, свойственными "Расширенному фенотипу". В каком-то смысле "Часовщик" им уступает. Он попроще.
Но этот недостаток является оборотной стороной важного достоинства. "Слепой часовщик" - первая по-настоящему научно-популярная книга Докинза. Рассчитанная не просто на широкую, а прежде всего на непрофессиональную аудиторию. В ней автор рассказывает о теории Дарвина и о её колоссальном значении для современной науки "чайникам" - тем, кто имеет об этой теории весьма смутные или попросту ошибочные представления, - умело защищая её как от воинствующих невежд, так и от оригинальничающих учёных.
Написанный в 1986 г., "Слепой часовщик" нисколько морально не устарел. А по моему мнению, стал только более актуальным. И в России сейчас его выход будет, как мне кажется, особенно кстати. Во-первых, хорошей научно-популярной литературы у нас выпускается крайне мало, а во-вторых, дарвинизму в нашей стране особенно не везло. В советское время он преподавался через пень-колоду, поскольку существенно расходился с догмами марксизма-ленинизма. А сегодня с отнюдь не бескорыстными целями дискредитируется в глазах населения вконец распоясавшимися религиозными организациями.
Приведу два отрывка. Один из предисловия:
<<По причинам, не вполне мне ясным, дарвинизм нуждается в защите больше, чем аналогичным образом установленные истины из других областей науки. Многие из нас не имеют никакого представления о квантовой теории или о специальной и общей теориях относительности, но само по себе это же не заставляет нас отрицать эти теории! А дарвинизм, в отличие, к примеру, от «эйнштенизма», как будто бы считается законной добычей для критиков с любым уровнем невежества. Мне кажется, что одну из проблем дарвинизма верно подметил Жак Моно: каждый думает, что понимает его. Эта теория, и в самом деле, замечательно проста: на фоне почти всего, что есть в физике и математике, её даже могут счесть примитивной. Если кратко, то она состоит в том, что неслучайное размножение в сочетании с наследственной изменчивостью приводит к таким последствиям, которые, если времени для их накопления достаточно, оказываются весьма далеко идущими. Но у нас есть все основания считать такую простоту обманчивой. Насколько бы простой эта теория ни казалась, не будем забывать, что впервые до неё додумались только Дарвин и Уоллес в середине девятнадцатого столетия, через 200 лет после «Начал» Ньютона и через 2000 лет после того, как Эратосфен вычислил размер Земли. Каким образом эта простейшая мысль не пришла в голову ни одному из мыслителей такого масштаба, как Ньютон, Галилей, Декарт, Лейбниц, Юм или Аристотель? Почему она была вынуждена дожидаться двух натуралистов викторианской эпохи? Что было не так с философами и математиками, которые упорно отказывались её замечать? И почему столь могущественная идея до сих пор внедряется в общественное сознание с превеликим трудом?
Как будто человеческий мозг был специально устроен таким образом, чтобы неверно понимать дарвинизм и находить его неправдоподобным. Взять хотя бы проблему «случая», зачастую драматизируемую при помощи эпитета «слепой». Подавляющее большинство нападок на дарвинизм исходит со стороны людей, которые с прямо-таки неприличным упорством держатся за ту ошибочную точку зрения, будто в дарвиновской теории речь идёт только о шальной случайности и ни о чём более. А поскольку сложное устройство живых существ – это воплощённая антитеза случайности, то, приравняв дарвинизм к случайности, нетрудно счесть его несостоятельным! Одной из моих задач будет разрушить устойчивый миф, что дарвинизм – это теория «случая». Другая причина, в силу которой мы предрасположены не верить Дарвину, кроется, возможно, в том, что наши мозги созданы для того, чтобы иметь дело с событиями, происходящими в совершенно иных масштабах времени, чем те, что характерны для эволюционных преобразований. Мы хорошо оснащены для восприятия процессов, длящихся секунды, минуты, годы, самое большее десятилетия. Дарвинизм же – это теория о кумулятивных процессах, настолько медленных, что для их завершения требуются тысячи и миллионы десятилетий. По отношению к величинам такого порядка все наши интуитивные представления о том, что возможно, а что нет, могут оказаться неверными. Наш тонко настроенный аппарат скептицизма и личная теория вероятностей при расширении области своего применения дают осечку, поскольку они были отлажены (эволюцией, как это ни иронично), чтобы эффективно функционировать в пределах срока жизни, длящейся несколько десятков лет. Чтобы вырвать воображение из тюрьмы привычных временны́х масштабов, нужно сделать усилие. Усилие, которому я постараюсь оказать содействие.
Третий источник предубеждения наших мозгов против дарвинизма вытекает из того факта, что мы сами – превосходные творцы. Наш мир переполнен шедеврами инженерной мысли и произведениями искусства. Мы твёрдо приучены к тому, что сложное и изящное устройство свидетельствует о заранее обдуманном хитроумном замысле. Это, возможно, наиболее веская причина для свойственной большинству когда-либо живших на свете людей веры в ту или иную форму сверхъестественного божества. Дарвину и Уоллесу потребовался грандиозный рывок воображения, чтобы, вопреки всей интуиции, увидеть и другой способ (гораздо более правдоподобный, стоит лишь понять его), которым сложное устройство может возникать из первозданной простоты. Рывок настолько значительный, что и сегодня многие не решаются его сделать. Главная задача данной книги – помочь читателю совершить этот рывок.>>
А другой из заключения:
<<Мы обсудили все предполагаемые альтернативы дарвиновскому отбору за исключением одной, самой старой. Речь идёт о той теории, будто жизнь была создана (либо же эволюция была направляема) разумным создателем. Опровергать любую конкретную версию этой теории – скажем, ту, которая изложена в книге Бытия (или их там было две?) – это заниматься битьём лежачего. Едва ли не у каждого народа был свой собственный миф о сотворении мира – так, библейский вариант был принят в одном племени ближневосточных пастухов, и у него не больше привилегий, чем у верований другого племени, уже из Западной Африки, считающего, что мир был создан из муравьиных экскрементов. Все эти мифы роднит между собой то, что в их основе лежит осознанное намерение некоего сверхъестественного существа.
На первый взгляд, следует провести чёткую границу между «однократным сотворением» и «направляемой эволюцией». Сегодня все хоть сколько-нибудь искушённые богословы уже отказались от веры в однократное сотворение. Доказательства в пользу того, что какая-никакая эволюция была, стали слишком уж непреодолимыми. Однако многие теологи, называющие себя эволюционистами, - например епископ Бирмингемский, которого мы уже цитировали в главе 2, - пропускают Бога с потайного хода, позволяя ему исполнять роль наблюдателя, следящего за течением эволюции и либо оказывающего влияние на её ключевые моменты (особенно, разумеется, на ключевые моменты эволюции человека), либо вмешивающегося даже в каждодневные события и вносящего тем самым свой вклад в эволюционные преобразования.
У нас нет возможности опровергнуть такие верования, особенно если они предполагают, будто Бог позаботился о том, чтобы его вмешательство выглядело ровно так, как мы представляем себе эволюцию путём естественного отбора. Всё, что мы можем сказать по поводу подобных убеждений, - это то, что, во-первых, они избыточны, а во-вторых, они исходят из существования того явления, которое нам больше всего хотелось бы объяснить. Речь идёт об организованной сложности. Теория эволюции только потому и хороша, что она может объяснить возникновение упорядоченной сложности из первозданной простоты.
Если мы принимаем без доказательств существование божества, способного создать весь сложно устроенный мир – неважно, за одно мгновение или управляя процессом эволюции, - то это божество само по себе уже должно быть необычайно сложным. Креационист – будь то пустомеля-проповедник или образованный епископ – просто-напросто исходит из того, что поразительный разум и необычайная сложность существуют изначально. Но раз мы можем позволить себе роскошь постулировать существование организованной сложности, не предлагая для неё никакого объяснения, то почему бы нам тогда не упростить себе задачу и не принять сразу как данность ту жизнь, что нам известна?!..>>
Между двумя этими выдержками лежит огромный путь - захватывающее дух путешествие по извилистой тропинке, сотканной из любопытных фактов, логически несокрушимых доводов и шокирующих своей смелостью предположений. Прибавьте ко всему этому вездесущий лукавый юмор Докинза и феноменальную лёгкость его стиля, которую я изо всех сил старался воспроизвести, но, разумеется, преуспел лишь отчасти.
Даже человек, знакомый с теорией Дарвина и не сомневающийся в ней, откроет здесь для себя множество незнакомых закоулков и неожиданных граней этой теории. А уж о новичках и говорить нечего. Буду откровенен: я просто не представляю, кем нужно быть, чтобы после прочтения "Слепого часовщика" оставаться креационистом. Такому человеку придётся разве что повторять, как заклинание, избитый афоризм "верую, ибо абсурдно". Других аргументов у него просто не будет!
В книге, как это сейчас обычно принято, приводятся выдержки из рецензий - разумеется, хвалебных. Есть довольно умные. Некоторые, что удивительно, написаны церковниками и радуют своей адекватностью. Вот что, например, пишет обозреватель Church Times:
<<Доктор Докинз исполнен решимости поймать на противоречиях любого богослова, который будет доказывать, или даже просто предполагать, существование Бога, выискивая бреши в неодарвинистской биологии… И это, несомненно, важно, поскольку все, кому приходится защищать религиозную веру в эпоху расцвета науки, должны понимать, насколько убедительным является объяснение природы, способное обходиться без Бога.>>
Всё-таки у них совсем другая религия и другая церковь. Вы можете себе представить подобное высказывание в каком-либо печатном издании РПЦ?
Ну что ещё вам сказать. Почтовая лошадь просвещения устала. Очень. Как собака.
no subject
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D1%81%D0%B8%D1%85%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D0%B7%D0%BC
Попытка объяснить не что-нибудь, а именно ГЛУПОСТЬ, принципиальным устройством не чего-нибудь, а МОЗГА - пардоксальна, но что-то в этом есть :)))
no subject
Ну зачем же так считать? Не "слабо", а неидеально. Как и всякое реальное устройство, мозг в своей работе связан некоторыми неустранимыми ограничениями, проистекающими просто из его конструкции.
Вот, скажем, простейшая вещь - зеркало. Отражает все, что в него попадает, отражает с огромной точностью. Но только при этом неизбежно меняет хиральность объекта: правое становится левым и наоборот. Это делают все зеркала, это не зависит от качества зеркала, а проистекает из самой его природы. Значит ли это, что зеркальное отражение "слабо связано" с тем, что оно отражает?
ВСЕ наши "интеллектуальные конструкты" могут быть заподозрены в первородном грехе. А кончается это в философии и методологии тем, что как раз "реалии мира" утрачивают значимость, а вовсе не наоборот, как нам бы хотелось ;))
Опять же: вот, допустим, два человека взялись учиться микроскопированию. И где-то еще на первых занятиях узнали о существовании артефактов - феноменов, создаваемых самой процедурой исследования (ну, скажем, при неумелой или торопливой обработки образца ткани поверхности клеток сморщиваются, хотя у живых клеток этого типа они гладкие). Один ученик учится узнавать наиболее типичные артефакты и избегать их, а заодно делает для себя вывод: если видишь что-то, чего никто до тебя не видел - прежде, чем кричать об открытии, проверь, не артефакт ли это. А другой заключает: ничему в этой микроскопии верить нельзя, если сложный рельеф клеточных стенок - это артефакт, то где гарантия, что и сами стенки - не артефакт? Да и сами клетки тоже. И в дальнейшем рассказывает о "всемирном заговоре микроскопистов" (путь Фоменко) либо вальяжно рассуждает о том, что клетка - это в сущности не объект, а конвенциональное понятие, результат общественной договоренности (путь Бодрийяра, Лятура и иже с ними).
Я сейчас не о том, кто прав и кому верить. Я о том, что из несомненного факта существования артефактов в микроскопии можно сделать разные выводы. "Реалии мира" утрачивают значение только в глазах тех, кто желает так трактовать факт, что наш мозг не идеально объективен.
А что до подозрений в адрес "интеллектуальных конструктов", то всегда полезно про любой из них задаться вопросом: я принимаю эту штуку потому, что она правда соответствует чему-то в реальности - или потому, что моему мозгу удобно и приятно с ней возиться?
Попытка объяснить не что-нибудь, а именно ГЛУПОСТЬ, принципиальным устройством не чего-нибудь, а МОЗГА - пардоксальна
Мне кажется, то, о чем идет речь, - это не глупость. Во всяком случае - не то, что обычно называют глупостью. Таким вещам подвержены и умные, и даже очень умные люди. Иной раз диву даешься, наблюдая, с каким блеском и изобретательностью изощренный ум защищает явную ахинею. "Сколько жизни - в честь могилы, сколько истины - для лжи!" ((с) Н. Матвеева).
Речь идет скорее о предубеждении, предвзятости, априорном "знании". И даже уже - о тех ложных идеях, которые многократно и независимо возникают в головах самых разных людей из разных времен, культур, интеллектуальных традиций. Которые многократно были опровергнуты, но возникают снова и снова. Когда такое происходит, это дает основания подозревать (только подозревать!), что мозг опять норовит работать не "как надо", а "как удобнее".
А глупость - это, скорее, вот что: вот что.
no subject
Как раз в тезисе про "глупость" я подразумевала некоторые принципиальные ограничения, которые есть у мозга как инструмента - именно принципиальные ограничения, а не ошибки, сбои и промахи!
Мозг всё-таки маленький, и развивает такие поражающие воображение способности за счёт некоторых уловок. Например, он дополняет картину при недостатке внешней информации, пользуясь статистикой памяти (вольное выражение, извините, для краткости), или даже строит картину, опережая реальную информацию, поступающую извне. Думаю, тут дело не в удобстве, а в экономии - и "надо" именно так, иначе потеряется производительность. Необходимо включение контрольного механизма. Я представила так: вот он не включился в нужный момент, и "ложная идея" записалась в память и теперь будет убеждать мыслителя со всей силой до конца жизни.
Поэтому мне так понравилась ваша мысль!
(Да, слово "глупость" - я имела в виду не "глупого человека", а скорее акт глупости,если можно так выразиться, - или некоторое преходящее состояние).
Во всём этом есть одна зыбкая зона, которая всё равно остаётся зыбкой, хоть мы и договорились (не правда ли?) не идти ни за Бодрийяром, ни за Фоменко.
У нас имеется наблюдатель и субъект исследования - наше Я, или сознание, и имеется мозг - инструмент и объект. Между ними двусмысленность, со времён Декарта с его проблемой.
Мы не можем иметь гарантии, что картина, создаваемая синхронной активностью нейронов, субъективно убедительная, имеет отношение к какой-то внешней реальности. Но нам приходится это допускать и придерживаться именно этого представления, иначе всё наше "знание" обо всём, включая те же нейроны с их активностью, потеряет почву. И вот надо всё время верифицировать, и критически оценивать, и сновать челноком между субъектом и объектом.
И кто-то от этого только здоровее становится, а кто-то впадает в глубочайшие сомнения по поводу смысла жизни ;)))
no subject
Да ничего. Мне даже самому понравилось, как сформулировалось. Надо будет где-нибудь использовать :-).
Думаю, тут дело не в удобстве, а в экономии - и "надо" именно так, иначе потеряется производительность.
Ну исходно-то, вероятно, что-то в этом роде (там, правда, скорее всего, оптимизировалась не производительность, а другие показатели).. Но с тех пор приоритеты поменялись, а устройство мозга осталось прежним. Куда больше приспособленным к решению задач на выживание (в кратчайшее время и на основании неполной информации), чем к созданию объективной и непротиворечивой картины мира.
И вот надо всё время верифицировать, и критически оценивать, и сновать челноком между субъектом и объектом.
А что делать? Это ж только Просветленным ниспосылается Откровение - содержащее всю полноту истины, свободное от заблуждений,
отлитое в гранитевечное и неизменное. А мы, духовные бичкомеры, обречены вечно собирать этот нескончаемый паззл, примеряя кусочек к кусочку и время от времени своими руками рассыпая с таким трудом собранное...:-)